Визит на китайскую фабрику (серия "Китайцы - руководство по применению")

Эту главу я хочу начать с истории о том, как я попросил свою знакомую Jess из компании JSR прогулять меня в обычном рабочем районе Гонконга, где она проживает. Квартира Jess находится в Новых Территориях в районе метро Tsuen Wan (в рамках своего повествования я не буду рассказывать про географию, просто знайте, что Новые Территории – это очень далеко), и если бы не эта встреча, я бы никогда там не оказался. Меня занесло в этот район потому, что мне интересно, как живут обычные гонконгцы. Согласно нашей договорённости, Jess сначала прогулялась со мной по своим родным пенатам, а дальше мы пошли поужинать в то заведение, где ей самой нравится. Моими основными (но жёсткими) критериями было то, что ресторан должен быть небольшим и обязательно локальным. Гонконгская кухня региональной кулинарной географии занимает своё особое место, так что в локальности я не сомневался.

Надо отметить, что ресторан оказался действительно локальным, и сам я никогда бы в такое заведение зайти не решился. Чем эта забегаловка была лучше десятка таких же маленьких кафешек с нечистыми окнами, залепленными листками с иероглифами могли знать только местные. Но о качестве еды свидетельствовала небольшая очередь из посетителей, в которой мы простояли минут 15 (и я, зная о подобной специфике, наотрез отказался идти куда-то ещё).

Внутри ресторан был очень маленьким и достаточно тесным. Нас усадили за квадратный стол размером один квадратный метр, к которому вплотную был придвинут ещё один такой же. К слову, для Китая в этом нет ничего необычного. В часы пик в любом заведении общепита за один стол вполне могут посадить незнакомых людей, а небольшое пространство для еды – один из симптомов перенаселённости китайского юга. Обед заказывала Jess, я сказал, что полностью доверяю её вкусу в области гонконгской лапши и дополнительных блюд. А за соседним столом (тем самым, который был придвинут вплотную) сидели две упитанные китаянки. Мы с Jess говорили о своём, о бизнесе и жизни, китаянки тоже общались на кантонском диалекте (который я вообще не понимаю), не забывая уминать плотный ужин. Женщины смачно чавкали (в Китае это значит вкусно), ловко подцепляли лапшу палочками, а кости от мяса смачно схаркивали на стол. Порции подавали большими, мяса было немало, так что довольно скоро часть стола неизвестных барышень (ровно как и моего места) была обгажена объедками и слюной.

Я же в своей светлой рубахе жался к противоположному краю стола. Моя рубаха была совсем не офисным вариантом, да и вообще одет я был достаточно неформально, но получить пятно или кусок мяса из рта незнакомого человека в качестве сувенира на ткани мне совершенно не хотелось. В полумраке ресторана мне казалось, что я достаточно успешно уворачивался, но после возвращения в номер всё равно оказалось, что сорочку нужно сдавать в химчистку. Объедки так и оставались на столе до окончания трапезы, судя по реакции Jess, к локтю которой так же приближалась гора костей с соседнего столика, всё было в порядке вещей.
Когда я сделал попытку пойти в туалет и открыл дверь, оказалось, что внутри прорвало трубу, и на мои кросовки хлынул поток воды. Мои попытки объяснить это официанту жестами эффекта не возымели. А после моей ломаной фразы: “Cesuo! Hen duo shui!” (так я пытался объяснить, что в туалете много воды), он улыбнулся и сказал: “It’s OK, sir!”. Действительно, чего переживать, когда в твоём сортире хлыщет вода? Когда будет возможность, её починят. Руки мне пришлось мыть в позе спайдермена, разместившись на единственный не залитый водой островок на кафеле, который располагался примерно в полуметре от раковины. В целом, этот вечер мне очень понравился и запомнился (иначе я бы не писал сейчас о нём), хотя гонконгскую кухню, после экспериментов с разными заведениями, я не уважаю.

У этой истории нет никакой взаимосвязи с фабрикой (за исключением того, что Jess три раза в неделю ездит туда на свою менеджерскую работу). Но эта история показывает отношение китайцев к санитарии. И если вы думаете, что отношение на типичном производстве разительно отличатся от отношения в обычном кафе, вы сильно ошибаетесь. Заметьте, я говорю именно про отношение, а не про общее санитарное состояние.

***
Ну а теперь пора на фабрику. Признаюсь честно, на фабрике я впервые оказался ещё позже того, как первый раз оказался в Китае. То есть ещё через некоторое время после того, как начал размещать заказы. Причина достаточно банальная – на визит на фабрику элементарно НЕ ХВАТАЛО ВРЕМЕНИ! Руководство моей компании считало, что недельного формата командировки вполне должно хватить и на встречу с текущими и актуальными поставщиками, и на посещение выставки, и на ежедневные отчёты, и на ответы на все мейлы, которые, как я уже упоминал, во время командировки строчат особо неистово, а ответы нужны «здесь и сейчас».

Первая половина дня в командировке всегда проходила относительно спокойно, а вот с часу или двух дня (в зависимости от разницы во времени), в большинстве случаев начинался кошмар. Начинали писать и звонить менеджеры отдела продаж, которым нужно было срочно «посчитать цену» для нового клиента. И они совершенно не внимали тому, что информация уже была направлена, а если даже файлик и был у них на руках, просили «перепроверить». И ты понимал, что лучше это сделать, так как без твоего контроля продажники наверняка возьмут старый файл со значениями прошлого квартала, внесут неверные данные для расчёта, а за цену ниже себестоимости отвечать придётся тебе. Тебе звонил владелец компании АМ (первые буквы, которые пришли в голову) и говорил, что в твоё отсутствие произошла диверсия, и что кто-то из сотрудников, отвечающих на вопросы пользователей допустил публикацию негативного отзыва о нашей потрясающей продукции. Тебе было нужно связаться с Никитой (пусть будет Никита, почему нет?) из саппорта, в который раз объяснить ему, что на негативные отзывы мы отвечаем, но не публикуем их, и это установка владельца нашей частной компании. Потом ты успокаивал владельца, скидывал ссылку на то, что факт диверсии устранён, и ещё несколько раз принимал от него телефонные звонки с вопросами: «Ну как командировка или выставка?». Такова правда, и таковые реалии работы B-брендов (см. соответствующую главу).

В таком режиме работы почти нет времени на сон, в глазах рябит от проносящихся лиц, а однотипные офисы сливаются в единую картину типичного сумасшедшего дня. Если бы поставщик был один или два, мы бы обязательно всё успевали. Но поставщиков всегда несколько. Это и правило игры, и необходимость. Одной из важных задач каждой поездки было найти новых поставщиков, чтобы обеспечить конкурентные закупки.

Итого – полдня вы встречаетесь с поставщиками в спокойном режиме, ещё половину дня в режиме психбольницы на выезде, вечером закрываете вопросы с нападавшими мейлами, ближе к полуночи выбираетесь с партнёрами на ужин, в KTV или массажный салон (что так же важно для сближения), а в те несколько часов, оставшиеся до предательски звонящего будильника, пытаетесь поспать. Где в таком режиме найти время для визита на фабрику?
Важным моментом так же является то, что в большинстве случае китайский офис продаж и китайская фабрика располагаются отдельно. Основная причина в том, что у большей части ОЕМ-щиков нет своих фабрик, и производственные мощности они арендуют. Разрыв между фабрикой и офисом зачастую отрицательно сказывается и на качестве исполнения работ, и на скорости взаимодействия, но это не то, на что вы способны повлиять. В лучшем случае, ваш поставщик обеспечивает постоянное присутствие персонала на фабрике в момент производства и контроля качества (хотя даже это разумное условие соблюдается далеко не всегда).

Фабрики, чаще всего, располагаются на удалении. Если говорить о Шенчьжене, то это северо-западный район BaoAn и северный Long Hua (как я говорил, данный очерк не подразумевает детальное описание географии китайских городов). Поездка на фабрику вместе с осмотром занимает не менее половины дня. Т.е. с целью такого визита вы жертвуете встречами, ответами на телефонные звонки начальства или мейлы коллег, что недопустимо. Действительно, вдруг произойдёт очередная диверсия?! В итого сотрудники B-брендов и оказываются на фабрике уже после того, как сотрудничество идёт, если вообще оказываются. Есть в отложенном визите на фабрику и здравый момент: зачем вам ехать на производственную территорию тех, с кем вы не договоритесь по ценам?

***
Перед продолжением, я хотел бы спросить читателей, как они представляют себе типичную фабрику. Только честно и без учёта той информации, которая уже была получена. Наверняка вы справедливо представляете, что фабрика – это отдельное помещение на охраняемой территории. На этой территории есть пункт контроля, действует пропускная система. И в офисной части фабрики, и особенно на производстве обязательно соблюдаются нормы чистоты, сотрудники цеха обязаны переодеваться в рабочую униформу. Цеха фабрики автоматизированы, и основная часть работы выполняется роботами, которыми управляют люди в отутюженных белых халатах. Для нашего случая, скажем так, это не совсем правда. Часть описанного действительно можно увидеть на фабриках, но только крупных фабриках, для которых поточное фабричное дело – их основной бизнес.

Фабричный бизнес в современном Китае – это особый вид бизнеса, содержать который могут только крупные компании. Здесь я не имею ввиду мелкое производство с кустарными цехами. Фабрика – это помещения, использование которых нужно оплачивать и персонал, которому нужно начислять зарплату вне зависимости от его нагрузки. Фабрика – это налоги, расходы на униформу, это износ оборудования. Поэтому компания, которой принадлежит фабрика, должна обеспечивать её загрузку. Нередко бывает так, что фабрика занимается выпуском продукции для своего отдела продаж. Но чаще всего фабрика собирает или выпускает продукцию по заказу иных ОЕМ-щиков. Продукция эта отличается по торговым маркам и внешнему виду, но принадлежит к одной категории.
Фабричный бизнес в Китае проще всего отобразить в виде зонтичной структуры, наверху которой будет продукция вашего ОЕМ-партнёра, а ниже – их поставщиков. Я работаю с электронными товарами, и мне было бы проще всего рассмотреть это на примере любого Made In China гаджета. Хотя можно и на примере кастрюли. Что вы держите в руках при покупке кастрюли? Вы держите в руках упаковку с товаром, заклеенную защитной пломбой, инструкцией, гарантийным талоном и, возможно, дополнительными брошюрками.

Так вот упаковку, инструкцию и гарантийный талон для кастрюли делал один китайский поставщик, защитную пломбу - другой. Кастрюля возможно произведена на фабрике вашего партнёра (а возможно по заказу на какой-то кастрюльной мануфактуре), у крышки из прозрачного стекла и пластиковых ручек для кастрюли или крышки и винтов, которыми они крепятся так же есть свои поставщики. А у поставщиков компонентов есть их поставщики. Только это уже поставщики сырья – стали, пластмассы, бумаги. Задача вашего партнёра собрать все компоненты воедино и выполнить ваш заказ. Чем сложнее устройство, тем больше компонентов. В хорошей книге «Викиномика» вы можете прочитать красочный пример создания высокотехнологичного устройства на примере Боинга 757. Там это изложено настолько грамотно, что я не хочу повторяться. Тем более, что с кастрюлей, да и девайсами посложнее мы уже разобрались.

Мы, как сотрудники заказчика, в этой иерархии в лучшем случае знаем только поставщиков второго уровня (поставщиков упаковки, крышек для кастрюли или зарядных устройств и плат – для устройств посложнее), но и то далеко не всех. ОЕМ-компании не любят раскрывать своих секретов, свои закупочные цены. Самое главное, что межкитайские взаимоотношения построены на связях, «братстве» и доверии, что иностранец вряд ли сможет туда вписаться, даже если очень захочет. Хотя удавалось встретить и тех, у кого получается.

Итак, владелец ОЕМ компании договаривается с фабрикой о сборке, размещает заказ и обеспечивает доставку компонентов в срок. Владелец фабрики обеспечивает производственный процесс, после которого вы получаете готовый и упакованный товар. Как я уже говорил, для фабрики подобное производство – это реальный конвеер. Ибо первую половину недели они собирают заказ для Индии, потом переключаются на Россию, а мелких клиентов размещают по остаточному принципу на свободные дни. Зарезервировать место для сборки на крупной фабрике не просто. Изменений в дате переноса заказа не любят. Так что не стоит удивляться тому, что если вы просите перенести производство на 3 дня и досылаете недостающие материалы, ждать по факту надо 2-3 недели.

Плюс работы с крупной фабрикой в том, что она следит за персоналом и продуктом на выходе и старается минимизировать очевидный брак. Минус работы в том, что для такой фабрики любая сборка – это ещё одна задача, важность которой очень сложно подчеркнуть. Они просто собирают и делают, и у них нет времени на то, чтобы подумать. Если в упаковку немного не умещаются печатные материалы, их аккуратно (и не очень аккуратно) замнут и сложат. Иногда, чтобы не переделывать упаковку и не переносить производство, товар запихают в не самую подходящую по габаритам тару, а за качеством печатных материалов, лейблов и стикеров уже точно никто не будет следить: они не понимают, что там написано, и у них времени на это смотреть.
В плане подготовки продукции мелкие фабрики более внимательны. Они, разумеется, тоже не понимают текста на упаковках, буквально воспринимают задачу запихать продукцию в неподходящую тару (а не попросят её заменить), но с ними можно передвинуть сроки производства, и ждать придётся не так долго. Какие-то материалы можно поставить в самый последний момент, и даже после того, как производство заершено можно попросить что-то исправить. Минус работы таких фабрик в ограниченном объёме производства и (зачастую) устаревшем оборудовании.

***
Далеко не все наши поставщики могли позволить себе работать со строгими крупными фабриками, далеко не всегда мы могли обеспечить такие заказы, для которых требовались бы серьёзные производственные мощности. Так что уровень наших производителей был разным.

И прежде чем мы окажемся на той самой небольшой фабрике, куда я вас всё никак не приведу, я хочу рассказать ещё одну историю, которая случилась в момент первого визита в Китай. В тот день я шёл на свою 4-ю или 5-ю встречу этого дня с компанией EzFone, которая располагалась в шенчьженьском районе микрорайоне Cheng Gong Miao. Их здание стояло во дворах и представляло собой облезлую бетонную коробку, явно построенную в конце 70-х, когда эти территории только начинали застраиваться.

Во дворе, заваленном листами картона меня встретила представитель компании и мы стали подниматься на 5-й этаж, где располагался их офис. На первом этаже их здания был склад, в котором упаковывался картон для доставки на последующую переработку (отсюда и состояние двора); на втором этаже был какой-то общепит; вывески на третьем этаже не было; в четвёртый этаж привлёк моё внимание тем, что у входа курили два парня в халатах и бахилах. На мой вопрос, что происходит в помещениях четвёртого этаже, сотрудница моего поставщика ответить не смогла, так что мы проследовали в её офис. Когда мы спускались вниз после встречи, у двери четвёртого этаже вновь стояли парни в халатах и бахилах, и уже тут я в силу своего природного любопытства попросил узнать, что же скрывается за этой таинственной дверью. Тогда я по-китайски не говорил совсем, да и сейчас моего уровня владения языком и слухового восприятия вряд ли хватило бы на то, чтобы общаться с обычным китайцем. Так что диалог вела девушка. Она задала им вопросы, а парни ответили, заулыбавшись моему интересу.

Китайцы говорят громко и много жестикулируют, и данный диалог исключением не стал. После нескольких уточнений и 好, 好, 好 (hao). Девушка ответила мне: “Dear Aleks, this is factory”. Как фабрика?! Тогда я просто не мог себе такого представить. Как фабрика может быть в одном здании со складом картона, столовой и офисами? Оказалось, что вполне даже может. На той фабрике не производили товар, а только собирали его из компонентов (если не ошибаюсь, это были выключатели). Так что для организации производственного процесса не было нужно ни много места, ни каких-то особых условий. Вовнутрь я не заглядывал, но могу предположить, что помещение вряд ли отличалось от типичных цехов сборки, которых я впоследствии видел много. И для организации такого производства не нужно много усилий или вложений! Все компоненты под руками в той же стране у поставщиков или перекупщиков, нужно только набрать нужны номера, снять облезлое помещение с обшарпанными стенами, инвентарь тоже сдаётся в аренду. Далее китайцам нужно только нанять тех, кто может собирать их продукцию. Никаких специальных навыков и образования они часто к этому не предъявляют.

Люди с улицы идут на фабрику и уже там в экстренном режиме проходят повышение от разнорабочего до специалиста сборочной линии. Если руки не совсем кривые, паяльник не упадёт, а большого умения, чтобы с ним общаться, по мнению китайцев, действительно не нужно. На китайской сборочной линии один человек выполняет только одну операцию. То есть если человек паяет USB-разъёмы, он занимается этим весь день; если он закручивает болты на крышке, ничего больше он не делает; если укладывает кабели, то именно в этом и состоит его задача. Однажды мы пожаловались на то, что у одного телефона есть проблемы с расшатыванием гнезда зарядки, и количество обращений по этой проблеме выше стандартного отклонения. На это наш проджект менеджер сразу ответил: «Извините, проблема была, и этот человек уже уволен». Наша жалоба не была первой и единственной, но найти виноватого труда не составило: операцию халатно выполнял конкретный сотрудник.

Иногда персонал на китайских фабриках растёт и перебрасывается на другие должности, но чаще всего нет. Для фабрики характерна текучка и дефицит кадров после китайского Нового года (см. главу про праздники). Но то, что персонал в Китае можно найти буквально под ногами, я убедился, когда ездил на фабрику своего партнёра Леона. Мы шли недалеко от его офиса (и фабрики в одном здании) по берегу канала с обваливающимися бетонными плитами, внутри которого текла мутная вода. На пешеходной дорожке у канала на корточках сидели девушки, рядом с которыми стояли листки картона, от руки исписанные иероглифами. Девушки громко переговаривались со стоящими рядом парнями и зазывали проходящих мимо. “What’s they are doing there? (Чем они занимаются?)”, - поинтересовался я у Леона, - “Playing some local games? (Играют в какие-то местные игры?)”. “That’s my HR department. Hiring new staff for the factory (Это мой отдел персонала. Нанимают новых людей для работы на фабрике)”, - не без гордости ответил Леон, и мы пошли в здание обсуждать новые поставки. Набережная канала, к слову, бала длинной и подобных «агентств по найму персонала» на её протяжении было предостаточно, а поток пешеходов не иссякал.

***
Наверное, теперь можно в деталях описать мой визит на одно из небольших сборочных производств, штампующих гаджеты для разных регионов мира. Это была поездка в компанию KDW, которую представлял семейный подряд из Альберта и Алисы Сонг (имена, разумеется, не настоящие, о чём можно прочесть в соответствующей главе).

Сонги давно окучивали моего партнёра Александра, а Алиса, как часто бывает, отвешивала его фотографии в Скайпе комплименты, и говорила, как он похож на знаменитого футболиста (один из самых распространённых подхалимажей среди китайских отделов продаж, я за свою карьеру набрал очков если на Криштиано Рональду, то на Давида Сильву как минимум). Меня Сонги завлекли своей прекрасной историей о поставках планшетных компьютеров в Польшу, для одного из брендов которой они, по их словам, были ключевым поставщиком. Как я узнал позже, действительности это соответствовало. Вот только бренд был паршивый даже для категории B, товар они грузили в отсрочку, поляк Богдан сильно отжимал их по цене, а они, экономя на том, что отжал, грузили ему товар с высоким процентом брака (что никого не волновало до тех пор, пока заказчики Богдана платили ему, а он закрывал долги за предыдущие заказы).

Альберт подобрал меня на машине у отеля и привёз на своё периферийное производство. Пейзаж вокруг фабрики был достаточно привычным и унылым: разбитые улицы, убогие рабочие общежития с трусами и майками, сушащимися в форточках, рынок с ширпотребом и никакой инфраструктуры для жизни и развлечений. Здание фабрики, как можно предположить, было старым и облезлым. Справедливости ради, надо сказать, что и в Европе большая часть помещений классических фабрик (на которых я побывал немало) представляют собой помещения далеко не новые и видавшие виды. Вот только если в Европе эти помещения в существенной мере простаивают, то в Китае они используются.

Из девяти этажей здания, Сонги занимали три. Один этаж был отведён под офис отдела продаж и менеджмента, два других занимала та самая фабрика, которую я должен был проинспектировать. В тот момент они как раз собирали заказ для «большого клиента из Бразилии». В первом помещении, куда мы вошли как раз лежала упаковка для названного клиента. Коробка сразу обращала на себя внимание, так как с дешевейшего глянцевого картона, в который после сборки упаковывались 7-ми дюймовые планшеты нам улыбались миньоны из мультфильма Despicable Me (Гадкий я).

Лучи света, умудряющиеся просачиваться в комнату через окна, которые десятилетия никто не мыл снаружи и многие годы изнутри, бликовали на дешёвом глянце и порой отражались на улыбках миньонов, а мне от этого зрелища как-то взгрустнулось. “This is for my big customer from Brazil! (Это для моего большого заказчика из Бразилии)”, - начал рассказывать Альберт. “Is it legal to use the cartoon characters for the giftbox? (Легально ли использовать персонажей мультфильма для упаковки?)”, - поинтересовался я. “Yes, all legal, all legal. Our customer have license. If no license, Albert have problem with the custom (Да-да, всё легально. У нашего клиента есть лицензия. Если нет лицензии, у Альберта будут проблемы с таможней)”, - заверял меня Сонг старший, горя желанием показать остальное производство. В наличии лицензии я, если честно сомневался. Если она была, зачем было делать такую ужасную упаковку из такого дешёвого картона? Да и планшет в Бразилию шёл из низшего ценового диапазона. Как я понимал, заказчик надеялся, что ребёнок (как целевая аудитория подобного продукта) гораздо быстрее расколет девайс, чем он успеет выйти из строя, а с поддержкой оставшихся на руках «живых» планшетов как-нибудь разберутся.

“This is my assembly line (Это моя линия сборки)”, - гордо сказал Альберт во второй комнате и показал на составленные рядом столы с электронными компонентами. На тесном рабочем пространстве, в котором соседа можно не только похлопать по плечу, но и задеть локтем, можно было лицезреть видавшие виды паяльные лампы, отвёртки, а готовые детали передавались с одного стола на другой в ручном режиме. Процесс был отточен безо всяких роботов, а механизация проигнорирована за ненадобностью. Часть компонентов планшетного компьютера стояла под столами в картонных коробках, часть была свалена на столах в горки для последующей доработки.
Как при таком положении вещей ведётся учёт компонентов, сказать не могу, но он точно ведётся. Плата (которая обычно покупалась готовой у специальных поставщиков) загружалась в корпус, добавлялся дисплей, клавиши, корпус закрывался и готовое изделие передавалось «тестировщику», который проверял, включается ли девайс. Повторюсь, что вся работа шла в ручном режиме. Но этот процесс, происходящий посреди полутьмы, пыли и бардака, протекал невероятно отточено, как будто бы вместо рабочих процессом занимались дроны из будущего. На любые вопросы по поводу свободного пространства, чистоты рабочего места на этой и многих других фабриках вам ответят: “It’s OK!”. И дело не в желании замолчать или не видеть проблему. Просто дело совершенно в ином восприятии гигиены и порядка. Вспомните то, с чего я эту главу начинал.

“This is my packing line (Это моя упаковочная линия)”, - представил Альберт третью комнату, в которую готовые планшеты поступали с производства. Комната два ничем не отличалась от комнаты один. Да и разделены они были искусственными перегородками из фанеры. В этой комнате изделия (так же вручную) расфасовывались в коробки с миньонами. Дополнительно в коробки добавлялись аксессуары и печатные материалы. Наклейка штрихкодов, их сканирование – всё это делалось не автоматом, а безликим китайским трудягой, который выполнял свою монотонную работу, стремясь не отклониться от нормы выработки. В этой комнате глянцевые миньоны находили своё последнее пристанище перед долгим путешествием в картонной коробке на 20-ть единиц, в которой им предстояло плыть (или лететь) до самого Рио.

“This is my warehouse (Это мой склад)”, - показал мне Альберт закуток на том же этаже, где запакованные коробки укладывались на паллеты и обматывались защитной плёнкой. И здесь ручной труд абсолютно доминировал. У них не было даже автоматического погрузчика. Был механический, на котором работяги перевозили упакованную паллету в место хранения готовой продукции.

По уму, запаковывать товар не рекомендуется до окончания контроля качества, но почти все китайцы стараются как можно быстрее всё уложить, пребывая в абсолютной уверенности, что этот контроль никаких дефектов не выявит. Разумеется, это не так. Дефекты бывают и немало. Часто приходится и разбирать паллеты, и открывать групповую тару. В этот момент поставщик поднимает вой, что упаковку использовать уже нельзя (конечно, ведь на ней были защитные наклейки), что упаковка стоит денег (правда), и что он обречён на банкротство из-за того, что каких-то 20% устройств из выборки инспектора не включаются! Иногда оказывается так, что аккумуляторы разрядились (и это самый благоприятный финал); иногда выявляется, что человек со сборочной линии вздремнул и забыл припаять контактный провод (виноватый, как я говорил, находится быстро); иногда оказывается, что поставщик поставил использованные аккумуляторы, срок жизни которых истёк (тогда поставщик бьёт себя в грудь, ссылается на подлог обманщиков и обязуется всё исправить).

В последних двух случаях устройства проходят не полный, но серьёзный цикл переработки. Что касается тары, то здесь всё зависит от того, как договориться. Чувствую вину, поставщик будет плакаться о потерях, но денег не потребует. Не осознавая вины (что бывает гораздо чаще даже в очевидных ситуациях), он будет требовать оплатить коробки, и здесь придётся повоевать, чтобы отстоять свою точку зрения. Даже в ситуации с использованными батареями он откажется признавать свою вину. Хотя шанс, что китаец обманул китайца, и что АКБ никто не посмотрел перед установкой равен нулю. Просто кто-то «отжал» поставщика по цене, а он нашёл способ удовлетворить клиента.

Иногда (крайне редко) бывает так, что поставщик упирается и требует доплаты. Здесь всё в руках заказчика. Хотя не нужно быть финансовым аналитиком, чтобы рассчитать, что дополнительная оплата за упаковку на конечной стоимости устройства почти не скажется, о чём знаете и вы, и китайцы. Скажу честно, у меня подобных ситуаций не было ни разу, но я знаю несколько историй, когда это случалось у других, и даже участвовал в переговорах с целью разойтись мирно.

«А как же контракт?!», - резонно спросят те, кто в своих действиях привык прибегать к формальностям. «А никак!», - честно отвечу вам я, на базе собственного опыта. На китайском проекте и производстве работают только договорённости (см. соответствующую главу).

Экскурсия на фабрику KDW закончилась традиционным чаепитием и разговорами о том, что я получаю самые лучшие цены. Мне показывали прайсы, убеждали, что сами ничего не зарабатывают и «открывали» свою себестоимость продукции. Ритуал был давно изучен и предсказуем.

Выходя с фабрики, я попросил дать мне на память одну коробку с миньонами. Её, как и страшную игрушку на развале, хотелось взять потому, что было жалко. Мне казалось, что в моём чемодане коробке было бы уютнее, а коллеги в офисе посмеялись бы. Но Альберт, сославшись на конфиденциальность и соглашение о неразглашении (ха-ха!) коробку не дал. Думаю, что он уже понял, что работа у нас не заладиться.

Посетив немало производств, я даже к самому облезлому заводу с самым устаревшим оборудованием отношусь спокойно. В Китае надо следить не за этим, а за умением поставщика использовать то, что у него в наличии; за его гибкостью, связями, возможностью выкрутиться в проблемной ситуации. В конце концов, к нам ни разу не приезжали устройства, покрытые слоем заводской пыли. Были с отпечатками пальцев, с прошивкой на китайском языке (проверили и забыли переключить) и даже жёлтым ногтём, живописно лежащим на чёрном поролоне упаковки. Но пыльных не было. Всё прочее отнесём к деталям, обуславливающим «первую цену» на товар.